Художник Наталия Григорьева (1972) – представитель старинного московского рода Филипповых-Полянских-Парфентьевых, правнучка художницы Наталии Городковой-Парфентьевой (1896–1929).
«Я происхожу от двух очень интересных и известных семейных линий. Предки моей бабушки до революции 1917 года были почетными гражданами Москвы, известными купцами, промышленниками и предпринимателями. Семья владела первым автомобилем, появившимся в городе! Историю этого рода подробно описала моя мама, Наталия Парфентьева, в повести «Бабушка», которая вышла в журнале ЗНАМЯ и была номинирована на несколько литературных премий.
Другая линия со стороны моего деда — это владельцы виноградников в Крыму в 19 веке. И, тем не менее, потомки именно этой семьи стали впоследствии всемирно известными учеными...
Моя прабабушка Наталия Дмитриевна Городкова-Парфентьева до революции получила профессиональное художественное образование, а в начале 20-х гг. была членом декоративной артели «Нов-Арт», в которой, возможно, работал Марк Шагал во время своего короткого пребывания в Москве. В 1929 году, в 33 года, она умерла от туберкулеза и практически все её работы были утрачены, – тогда единственным наследником оставался мой дедушка, который был еще ребёнком. Однако, те немногие произведения, которые сохранились в семье, по мнению многих специалистов, представляют серьезную художественную ценность.
В 1913 году она вышла замуж за моего прадеда Ивана Александровича Парфентьева – профессора биологического факультета Московского Университета, очень известного в мире ученого, собравшего уникальную коллекцию редких насекомых, которая после революции была разграблена и уничтожена, что во многом определило его решение эмигрировать.
Впервые он собрался уехать из России ещё в 1919 году. Со своей женой и маленьким сыном, моим дедушкой, он уже стоял на палубе корабля, отплывавшего из Одессы в Европу, но передумал в последний момент. Глядя на родной берег, он воскликнул: «Нет, не могу!» Они спустились на берег, и семья вернулась обратно в Москву, где прадед продолжил работать в Московском Университете.
До революции у него был доходный дом в Фурмановом переулке в районе Старого Арбата. Заполняя одну из советских анкет, по профессорской рассеянности, в графе «социальное положение» прадед написал «домовладелец» и имел большие неприятности от нового советсткого руководства, да и резко изменились студенческий состав и атмосфера в Московском Университете. Иван Александрович понял, что для занятий научной работой он все-таки должен уехать, и в конце 20-х годов, после доклада на научной конференции остался в Европе, а затем переехал в США. Мой дедушка Андрей Иванович Парфентьев не поддерживал с ним отношений и скрывал, что его отец живет и работает в Америке. В Ленинской библиотеке моя мама видела статьи моего прадеда, опубликованные в американских научных журналах.
Семья моего деда является в научном плане абсолютно выдающейся, – из неё вышли очень многие знаменитые на весь мир имена.
Например, двоюродным братом моего прадеда-биолога был Николай Николаевич Парфентьев – известный в мире математик и гидромеханик, создатель научной школы в Казанском Университете, где он работал еще до революции. В начале 20 века он был приглашен с лекциями в Париж, где у него родился сын Boris Parfentieff — известный в мире учёный-исламист. Потомки его сейчас жувут в Париже и на одну из моих выставок приходил правнук знаменитого математика – Xavier Parfentiev. Мне было очень интересно через поколения встретиться с настолько дальним, но все-таки моим родственником.
Иногда я немного жалею, что не ношу имя этой знаменитой семейной линии», – Наталия Григорьева.
* * *
«Какие же они все талантливые! Были – и продолжают быть, новые дети играют, рисуют, занимаются наукой и языками, и когда говорят о нашем бедственном генофонде, у меня есть сильное возражение: Парфентьевы и Полянские еще не перевелись, хотя девочки выходят замуж, их дети носят другие фамилии, и вообще все расползлись по свету… Потомки этой прекрасной – купечески-дворянской, интеллигентной русской семьи, пережившей войны и революции, террор и унижения, тяжкий труд, лагеря, изгнание, словом, все, что полагается честному человеку в нечеловеческих обстоятельствах – сидят рядом с нами в вагоне метро. Изредка мы их узнаем», – Людмила Улицкая, предисловие к повести «Бабушка» Наталии Парфентьевой.